Хроники. Часть 2 Николай Давидовский
| |
Рыбинское. Вверх по Шексне
Пошло на убыль лето, вахты, будни, ночной по морю первый переход, уже пришли догадки, будет труден, так весело начавшийся поход. Размытым абрисом вдали земля открылась, лес труб, дымы над ними как венец, все тело сразу азвами покрылось, ну здравствуй, город-смрад, Череповец. Твои пурпурно-розовые ды`мы, или верней, как правильно, дымы`, мы с радостью бы проскочили мимо, не до конца же идиоты мы. Но Черепок - последняя надежда, последний шанс спасти большой поход, и лишь последний трахнутый невежда, в сей жуткий город только не зайдет. Теперь найти, кому бы падать в ноги, где под крыло фортуна подберет, где отыскать начало той дороги, что нас к заветной цели приведет? А наша цель не столь уж и глобальна, не в Штаты же задуман наш поход, а Соловки, они вполне реальны, удачи вот чуть-чуть не достает. | Порт в Черепке - скорей одно названье,
что было - сгнило даже не вчера, не порт, а чисто божье наказанье, из персонала - лишь диспетчера. Терпенья не хватило, вышли в реку, нет хуже ждать оказии попутной, вот тоже не сидится человеку, он трижды раб судьбы своей беспутной. На два часа попутного хватило, река свернула, ветер довернул, и снова богом проклятый ветрило, в лицо нам, магко сказано, задул. Мы проклинали течку, ветер, мели, и холод утренних речных туманов, мы покрывали матом капитанов, что на буксир нас взять не захотели. Отброшены назад, бросались снова, как Измаил, Шексну мы штурмом брали. терпение мы взяли за основу, и видно, только с ним не прогадали. Как отголосок милой малой Родины, нам Валя быт наладила домашний, уже едим варенье из смородины, уходят беды прочь, как сон вчерашний. |
Путь до Онеги
И вот апофеоз: удача с нами, толкач знакомый рядом тормознул, Мы снова расстаемся с парусами, "Прибой" нас верст на сорок подтолкнул. В Шексне отшлюзовал, и вновь уныло, гудят уставшие от дремы паруса, вдруг сердце от предчувствия заныло, летит по озеру промасленный корсар. На чистых простынях так сладко спится, не много в жизни надо человеку, когда РТ, две тройки единица, тебя надежно взяло под опеку. Ну чтож, что выпивши команда, все бывает, на мель нам тоже не впервой садиться, ну что же, что все бакены сшибает, корсар РТ, две тройки единица. Зато приблизились, хотя и запоздали, и нет причины опускать нам руки, корсары довели, и тут же сдали "Дунайскому" восьмому на поруки. Дунайский пер нас, сколько было можно, сердито завывая дизелями, расстались мы, и вот уж осторожно, путеец "Коршун" встал перед шлюзами. Везенье же, да будет вам известно, не может продолжаться бесконечно, в канале от судов настолько тесно, что если в очередь, то будем жить здесь вечно. Премьер, поганец, планы нам нарушил, разъездился на президентской яхте, все судоходство в области обрушил, ему наверно, не стоять на вахте. | Опять грибы, опять уха, компоты,
опять надежду тайную лелеем, опять команда стонет без работы, опять от ожидания болеем. Начальство теребим по телефону, но к сожалению, начальники - козлы по сути, такие эволюции законы, В бюрократической начальник киснет мути, Но и у них порой бывает сердце, в шестой свалились, точно в преисподню. И в виде катера товарищ Гриневецкий нам помощь шлет, как благодать господню. Насчет козлов, беру слова обратно, вообще, народ хороший в Вытегорске, и уж совсем особенно приятно, помог начальник, человек конторский. Мы снова у путейского причала, где чай, уха, душевный разговор, мы верили в путейцев от начала, и продолжаем верить до сих пор. Уже в руках путейская "Синица", и колокольчик радостно затренькал, и отошло желанье утопиться, скатились по шлюзам, как по ступенькам. И вот старинный город Вытегора, плоды цивилизации вкушаем, напарились в парной, домой еще не скоро, вопросы с продовольствием решаем. Прощайте же приветливые лица, гостеприимство - движущая сила, нас старая, дежурная "Синица" за ручку до Онеги проводила.
|